Мой рот открылся прежде, чем я смогла подумать и выбрать слова, которые теперь, необузданные и нехорошие, вывалились наружу. О нет, сказала я категорично. Мои дети в эту группу не пойдут, потому что мне не нравится, как Мисс N справляется с детьми.
Вывалились слова, а сердцу где-то глубоко почему-то стало больно. Неуютно. Скорбно.
Потом уже, наедине сама с собой, я поняла, откуда эта скорбь. Услышала Его голос. "А ведь это ты о Моём ребенке так негативно отозвалась... А тебе приятно, когда кто-то прилюдно критикует твоих детей? Тебе было бы приятно, если бы столько людей теперь под влиянием этого негативизма составили бы мнение о твоих детях? А ведь это произошло теперь с той, над которой Я тружусь, и для которой у Меня совершенно особенный план".
О, с какой яростью бы пришлось столкнуться тому, кто бы осмелился поносить моего сына. Тем более при людях, просто так, лишь был почесать языком... Я хоть и могу кому-то показаться милой и кроткой, но задень моих детей, и проснется во мне мама-медведица. Спросите ту продавщицу в магазине на Пентагоне. Нет, стойте, лучше не спрашивайте.
Подумалось мне вот так и решилось - думать, прежде чем открывать рот. Даже тогда - нет, особенно тогда, когда сидящие вокруг меня поймут то, о чем я это я говорю, и закивают понимающе головами, и почувствуется удовлетворение и солидарность - в чем мы, мамы, жутко нуждаемся.... Но только не за счет Мисс N...
Подумалось мне вот так и решилось - думать, прежде чем открывать рот. Даже тогда - нет, особенно тогда, когда сидящие вокруг меня поймут то, о чем я это я говорю, и закивают понимающе головами, и почувствуется удовлетворение и солидарность - в чем мы, мамы, жутко нуждаемся.... Но только не за счет Мисс N...
Комментариев нет:
Отправить комментарий